|
Петерб<ург>. 8 мая 1866
Писал к вам вчера, пишу к вам сегодня - и на этот раз далеко не радостные вести. Но вы, вероятно, уже их знаете. Вы о сю пору должны были получить второе предостережение «М<осковским> вед<омостям>», состоявшееся еще третьего дня без моего ведома и о котором я только вчера узнал в заседании1. - Сегодня оно будет объявлено в «Север<ной> почте». - Вчера же я обедал у графа Д. А. Толстого, где были Кауфман, Безак, Делянов. Общее впечатление было, разумеется, самое грустное - но вот к какому пришли общему заключению. Желательно, чтобы, не закрывая издания, «М<осковские> вед<омости>» перенесли немедленно дело свое в Сенат. Главное, как в начале прошлого года3, выгадать время, чтобы дать возможность всем тем, которые понимают значение происходящего, а между ними есть люди влиятельные и ревностные, заявить свое содействие...
Надобно предвидеть, что глубоко оскорбленное чувство того, что они называют русскою партией, т. е. все это громадное консервативно-национальное большинство русского общества, т. е. все, что ни есть здорового и благонамеренного, выскажется так или иначе. На эти-то манифестации противники «Моск<овских> вед<омостей>» и рассчитывают, - чтобы, усилив раздражение в государе, произвести окончательный разрыв. - Это какой-то нелепый, безобразный сон, совершающийся наяву... Впрочем, не надобно себя обманывать. Дело «Моск<овских> ведомостей» есть только эпизод всего положения - они преследуются не как направление только, но как печать, и в данную минуту - вопреки всем вашим сомнениям - сознательно или бессознательно - начинается решительно реакция против печати. Люди противуположных направлений пришли к одному и тому же убеждению, что все зло - от печати и что с нее-то и надобно начать, - словом сказать, повторение реакций прошлого времени, оказавшихся, как известно, столь благотворными для русского общества. - Рядом с «Московск<ими> вед<омостями>» должны будут закрыться и здешние некоторые издания4. Имеется в виду <прийти к>* какому-то цензурному уровню - без цензуры, но который - даже и при цензуре - никогда осуществиться не мог.
Положение, как вы видите, серьезное. При разъедающей Россию язве, при страшном финансовом расстройстве, накануне готовящегося в Европе светопреставления - вдруг, ни с того ни с сего, такой взрыв самоубийственных инстинктов и направлений. - Никакими словами нельзя передать овладевающего чувства. -
<Конец письма утрачен>
* Пропуск в автографе; восстанавливается по смыслу. |
